Селедка, заметив состояние Фокиной, оторвалась от подушки и уставилась на меня вопросительным взглядом.

— Все хорошо. — Сказал я шёпотом. — Слово дал. Забыла? Завтра Маша будет вести себя так, словно ничего не произошло. Сейчас она… Ну… Спит. Да. Просто спит. Так вышло. Объясню потом. Сама посмотришь, утром как ни в чем не бывало встанет и все.

Кстати, в этом не сомневался, что Маша никому не расскажет о своем ночном путешествии с Прилизанным. И даже наоборот. Если Тупикина начнет ее расспрашивать, в ответ получит какое-то более-менее подходящее объяснение. Просто ситуация с псиоником, который находится в Фокиной, немного прояснилась. Этого гада послали за мной. Сто процентов. Он здесь, дабы разыскать беглеца.

И судя по тому, что увидел в лесу, охотника за головами ждал неприятный сюрприз. Похоже он, как и я, попав в этот мир, лишился способностей.

Следующим и последним этапом был Прилизанный.

Тут вообще все вышло идеально. В состоянии транса Константин сам залез в дыру, сам дотопал до корпуса. Я всего лишь обозначил ему направление движения. Он вошел в спальню и лег в постель, предварительно получив от меня установку — спать. В конце концов, мы тоже не лаптем щи хлебаем. Технику погружения человека в состояние глубокого гипноза знаем более чем хорошо. Этому псионики обучаются чуть ли не с детства. Всегда думал, зачем? А вот теперь понял — затем! Чтоб в случае критической ситуации действовать более-менее знакомым способом.

Только после того, как все были водворены на положенные им места, я без сил рухнул в свою постель. Стянул, конечно, сначала кеды, штаны и футболку, а затем растянулся на кровати, закрыл глаза и моментально вырубился.

Зато теперь не мог никак проснуться. Слышал, как вставали пионеры. Слышал, как они суетились, ходили умываться, заправляли постели. Слышал даже удивленный голос Прилизанного, который, проснувшись, не мог понять, в какой момент он вообще оказался в кровати. Его последнее воспоминание — рыдающая Нина Васильевна.

Невозможно без способностей псионика очистить память человеку. Но поставить блок гипнозом на конкретное событие — можно. Я таким событием выбрал встречу Константина с Фокиной. Поэтому единственное, что сильно волновало вожатого, какого черта он не помнит дороги к корпусу. И какого черта ему пришло в голову ложиться спать в одежде.

Потом я слышал, как Прилизанный сообщил, что обязанности Мишина никто не отменял. Поэтому, после завтрака все отправятся совершенствоваться в беге с препятствиями, после чего Константин лично выберет самых достойных для команды, которая будет играть в пионербол.

Все это я реально слышал. Однако несчастное тело Ванечкина категорически отказывалось подавать признаки бодрости и не желало просыпаться.

— Я тебя сейчас водой оболью. — Раздался рядом голос Антона.

Эта угроза возымела на меня действие. Я медленно приоткрыл один глаз. На соседней кровати сидели Ряскин, Толстяк и улыбающийся Богомол.

— Утро добрым не бывает… — Пробормотал я вслух.

Потом медленно принял сидячее положение. Чуть не заорал. Честное слово. Тело болело всё. Полностью. Даже, мне кажется, уши и кончики волос.

— Ну, что? Как прошло? — С заговорщицкой улыбкой поинтересовался Мишин.

— Что прошло? — Я вообще не сразу понял, о чем речь. Забыл, что пацанам озвучил версию свидания с Фокиной.

— Ваша прогулка с Машей как прошла? — Точно с такой же интонацией, будто мы обсуждаем нечто крайне важное, спросил Ряскин.

— А-а-а-а-а… Маша. Да, прекрасно все. — Я осторожно спустил ноги с кровати.

— То-то она как пыльным мешком пришибленная ходит. — Заржал Толстяк. — Видел ее, когда шел умываться. Потерянная. Точно говорю. А ещё эта Селедка… Ох и дура… Вывихнула ногу во сне. Представляешь? Ее Елена Сергеевна повела в медпункт. Как вообще такое возможно? Во сне вывихнуть ногу. Что ей снилось, интересно? Ты вставай быстрее. На завтрак сейчас уходим. Скажи, спасибо, Константин Викторович с самого утра странный. Спал одетый и обутый. Представляешь? А ещё Нина Васильевна ведёт себя, как ненормальная. Только вожатый вышел из спальни, она его увидела и рванула в другую сторону. Чуть не затоптала пацанов, которые у нее на пути оказались. В общем, все какие-то непонятные… Прокляли, может, их…

— Кто проклял? — Я натянул штаны, висевшие на грядушке кровати, носки, футболку, сунул ноги в кеды.

— Как кто? — Мишин оглянулся, проверяя, не подслушивают ли нас посторонние. — Белая дама, конечно.

— Убейте меня… — Я застонал и провел ладонью по лицу, искренне всей душой желая оказаться где-нибудь подальше отсюда.

Начался новый день в этом адском месте. Только теперь ко всему прочему добавился еще охотник за головами. А вернее, за одной конкретной. За моей.

Глава 13

Завтрак превратился в одно сплошное мучение. Я то и дело щипал изо всех сил себя за ногу, очень больно, между прочим, лишь бы не упасть лицом в тарелку с кашей и не начать пускать манные пузыри. Поскольку состояние было отвратительное: глаза сами собой закрывались, мозг не хотел функционировать нормально, про тело вообще молчу, вероятность такого развития события была очень велика. Зато для Мишина мое амёбное поведение превратилось в настоящий праздник. Он успел смолотить половину порции, пока я пытался не заснуть. В довесок, естественно, к своему завтраку.

— Хватит жрать. — Одернул его Ряскин. — Забыл? У нас скоро бег с препятствиями. Куда ты побежишь при трех килограммах каши внутри себя? До ближайших кустов? Тебя от нагрузки вывернет.

— Точно… — Толстяк погрустнел и отодвинулся от моей тарелки. — Я вообще бегать не готов…Ни с кашей, ни без каши. Как вспомню… Хоть плач.

Вася тяжело вздохнул, с тоской посмотрел на стакан чая и булку с маслом. Подумал немного, а затем переложил свой бутерброд мне на тарелку.

— На, Ванечкин. Ешь. Ты сегодня что-то бледный.

Судя по лицу Мишина, столь радикальное решение стоило ему адских сил. Он бы с меньшим драматизмом отдал мне любую часть собственного тела. А вот еда — это святое.

Правда, буквально через пару минут булка снова исчезла с тарелки. Естественно, Толстяк, не удержавшись, ее оприходовал.

После завтрака мы отправились в корпус. Вася пыхтел всю дорогу, возмущаясь тем фактом, что Прилизанный надумал устроить соревнования после того, как нормальные люди наелись. Мол, никто не занимается спортом на полный желудок. На что Константин Викторович, который выглядел немного пришибленным, ответил, что спортом надо заниматься всегда. Он укрепляет здоровье.

Мне кажется, вожатый половину слов Толстяка не слышал, на самом деле. Просто решил пресечь возмущение, толком не поняв, о чем идёт речь.

Состояние Константина Викторовича было не многим лучше моего. Видимо, ночные события оставили свой отпечаток. Тем более, Костика погрузили достаточно глубоко. Между прочим, для любого человека, особенно неподготовленного, это опасно. Другой вопрос, что неизвестного псионика мало волновали последствия. Ему нужна была информация. И даже если бы Прилизанный не смог прийти в себя, а так бы и остался пускающим слюни дурачком, охотника это вряд ли волновало.

Сказать честно, мучился не только Вася. Мне тоже пришлось попыхтеть, но в другом смысле и по другому поводу. Еще в столовой постоянно ловил на себе внимательный взгляд Фокиной. Она пришла на завтрак одна, без подружки. Селедку, как выяснилось, после похода в медпункт, оставили в корпусе. Оказалось, ногу она и правда подвернула сильно. Ничего грандиозного, типа перелома не обнаружилось, но все равно врач велел девчонке соблюдать постельный режим. Поэтому завтрак для Тупикиной Бегемот заботливо сложила в две тарелки, накрыла их и велела Елене Сергеевне отнести еду в корпус.

Судя по тому, что в столовой Маша не находила себе места, она имела большое желание поговорить со мной. Во время завтрака мы были на виду. Думаю, по этой причине девчонка не подошла. Либо, как вариант, сама не знала, что спросить. Вернее, как.